Автор
Andrey Kapustin
Автор не рассказал о себе
proza.pishi.pro/yumoristicheskaya-proza/65887/
Из земли скорпион выползает во тьму,
В небесах Скорпион возвещает зиму,
А меж ними — бессчетные сонмы лягушек,
Где же все остальные — никак не пойму
(Мураками начитался)
Жил в замке Самурай богатый, гармонично жил.
День каждый поутру свой садик обходил.
Где камушек поправит, где цветок польёт, гуляя,
Когда с холстом придёт, писать эскиз с натуры — Но не было ничто в саду любимее Сакуры,
Бывало подойдёт, да и полдня мог любоваться, размышляя.
А тут его Даймё верховный призывает — службу понести.
Мятежники бунтуют — вот тебе на них идти!
Наш Самурай последний раз по саду прогулялся,
На нежную Сакуру бросил взгляд — Он с ней бы никогда не расставаться был бы рад,
Да только вот иди, служи, коль Самураем назывался!
Прошли года и годы — наконец
С победой Самурай вернулся во дворец.
Даймё верховный веселее всех — «Проси» — велит — «награду за успех!»
А Самурай совсем уж старый, жизнь не всласть,
И говорит — «позволь, мой господин,
Вернуться в замок родовой. Пусть я и есть совсем один,
Но там меня Сакура заждалась.»
(Лермонтова начитался)
Однажды жил в лесу Кабан — Клыки стальные, телом бел,
Но в гости был никем не зван — Да очень-то и не хотел,
И так на день достанет дел,
Коль нужно выкопать обед,
А до других — и дела нет.
А только вот на водопой
Тропинкою, что протоптал,
Приходит — рядышком с собой
Кабашки две и увидал,
Чуть в речку сходу не упал — Одна — крупней, а та — стройней,
Ну хоть сейчас женись на ней!
Ну а кабашки на него
Глядят, в глазах весёлый свет
И говорит одна «привет,
Я тут подумала — сто лет
Ждала такого, ничего
Что очень пахнет от него — Вот полюблю, что есть, что нет!»
А тут другая — «нет, меня
Ты выбери — и каждый день
Ка-а-ак приласкаю, мне не лень
Не проживу не то и дня!»
Сидит Кабанчик набекрень — Ведь он пришёл воды попить,
А тут — ну как же дальше быть?
Подумал, да прищурил нос — «Вот если б кто-то червячков
Без лишних криков, лишних слов
Ко мне бы в норку и принёс — Вот мне такая-то жена
По жизни и была нужна,
Не то всей жизни — грош цена!»
Ка-а-ак ломанулись обе вдаль!
Кабан на солнце грелся стоя.
Ну где же тут тоска-печаль,
Когда сейчас покормят двое?
Вот принесут, ему дадут — Да и вторая тут-как-тут…
А в жёны — нет. Дороже воля.
(Бёрнса начитался)
А жил-был на дворе Петух — Сам важный, клюв да гребень — УХ,
Кота не выносил на дух — но каждый день
С утра с забора аж лягух
будить не лень.
А вот однажды принесёт
Хозяин курочку, кладёт
Её в гнездо — «ну, Петя, вот,
тебе подруга,
А если яйцев нанесёт — твоя заслуга!»
Петух на Курочку глядит,
Садится рядом, клюв открыт — «Красавица» — и говорит
«пойдём гулять,
Да червячок, глядишь, отрыт,
вот пировать!»
А курочка ему — «ну да!
Сюда продали — не беда,
Вот если б кто-то иногда
дарил вкусняшки,
Я б их склевала, а тогда — смотреть ромашки.»
Тут наш Петух аж сбился с ног — И кучу зёрен приволок,
И рядом с кучей — червячок,
шипит мультяшно,
Он бы и щуку тоже мог — да о-о-очень страшно.
Клевала Курочка полдня
Червяк — превкусный, зёрна — НЯМ!
«Вкуснее не припомню дня — ценю заботу.
Но коль чем огорчишь меня — уйду к Еноту!»
(Гомера начитался)
Жил-был Комарик, носатый, пушистый, любимый ветрами.
Утром проснётся — и в небо, жужжа, поднимается резво.
Сверху высматривал в поле пасущихся жирных баранов,
Грозных быков, что рогами и льва невзначай забодают,
Осликов серых, поклажею кучною обременённых,
На спины их опускался, кусал — да и ну кровососить!
Видит однажды — два рослых быка на полянке бушуют.
Оба — красавцы, железные шкуры, рога по пол-метра,
Красным огнём полыхают глаза, друг на друга посмотрят — Да и опять лобом в лоб высоченный с разбегу столкнутся.
И не видать у той битвы великой конца или края — А ни один, утомившись, не хочет позорно сдаваться.
Сел одному на рог левый, кручёный, усталый Комарик — «Эй ты могучий, высокий, природною силой богатый!
Статный да весь мускулистый, гроза кабанов да медведей!
Что же вот тут происходит — зачем ты с чудовищем этим
Рогом бодаешься, лбом да и шкурою сильно рискуя,
Или не бык он, как есть на тебя кучеряво похожий?»
Бык отдышался, Комарику малому и отвечает — «Не быть меж нами ни ладу, ни ряду покуда живые!
Поутру шёл я по полю, набрёл на морковку в канавке — Ну а вот этот» — и кажет копытом — «как есть прибегает,
Цапнул её и сожрал, беззастенчиво мне ухмыляясь!
Нет мне покоя, пока я обидчика не забодаю!»
Взвился тут в воздух Комарик, причудам быковьим дивится — Ну а те снова расходятся в стороны, целят рогами,
Бросились вскачь, разрывая копытами мягкую землю — Ну а Комарик, подумав, ка-а-ак в глаз одного и ужалит!
«Тот» — на второго глядит — «чай потолще, в нём кровушки больше,
Будет мне пир, на обед да на ужин достанется вдоволь»
(Крылова начитался ещё раз)
У одного садовника был огромадный да уютный сад.
Вот выйдет поутру, потянется, вокруг как кинет взгляд — Взор радуется яблокам, что ветки книзу гнут,
И бабочкам шальным, что все цветочки опыляют,
И пчёлам, что кругом витают,
И толстому шмелю, что подустал и сел на прут.
Так день за днём идиллия сельскохозяйственная продолжалась,
Всходил редис, и груша каждая соками наливалась.
Вот дело к осени — пора везти на рынок
Малинок туески, да дюжину варенья свежесваренного крынок.
Впряг ослика в телегу, все продьюсы загрузил,
Сам сел и «но!» кричит, а ослик и ни с места,
Глядит на ездока, ну как на жениха строптивая невеста — «Ты б хоть меня» — и говорит — «морковкой сладкой угостил!
Весь год работаю, изнылся от труда,
А вся награда мне лишь сено да солома да вода.»
Садовник чуть с телеги не упал — Впервые ослик говорящим оказался,
Потом же с духом всё-таки собрался,
Подумал, да тому морковку сладкую и дал.
Вот схрумкана морковка — «ну теперь поедем?»
А ослик — «вот бы закусить,
Вареньем яблочным, да мёдом и запить,
Вот можно будет и на рынок поспешить со всем богатством этим».
Запили-закусили, а потом опять,
А ослик всё упрямится, добавки просит,
Садовник бегает, ему с телеги груши носит,
Как есть — беды не миновать.
Вот наконец телега опустела, всё осёл сожрал — Улёгся наземь, да и молвит, повернувшись на бочок — «Уж лучше б на себе телегу ты волок!
Теперь неси меня в овин — я целый день не спал!»